На Тобольском Завальном кладбище стоит мраморное надгробие, на котором написана парадоксальная эпитафия: «Пётр Павлович Ершов, автор народной сказки «Конёк-горбунок». Казалось бы, как у «народной» сказки может быть «автор»? Может Пётр Павлович просто записал народный сюжет, как он сам не раз скромно замечал? Или его «Конек» ускакал в народ уже после написания?



На этом вопросы о происхождении знаменитой сказки не исчерпываются, ибо во второй половине 1990-х годов по СМИ разошлась сенсационная гипотеза, которая приписывает авторство «Конька-горбунка» вовсе не Ершову и даже не народу, а совсем другим авторам...Попридержим удила, Это присказка была, Неча бегать без оглядки, Разберемся по порядку...Шел 1834 год. Преподаватель кафедры русской словесности Санкт-Петербургского университета Петр Александрович Плетнёв, как обычно, пришел в аудиторию, но вместо лекции неожиданно начал читать неизвестную озорную сказку:«У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак...»Когда он закончил, восхищенная аудитория потребовала назвать автора. Тогда-то Плетнев объявил, что читал он на самом деле курсовую работу по народному творчеству, которую написал их коллега – студент. И указал на счастливого и смущенного 18-летнего юношу – Петра Ершова. Друг Ершова В. Григорьев: «Он умел возбудить в слушателях охоту пробовать свои силы в разных родах литературных произведений и скоро на кафедре его явились студентские упражнения, о каких не могло быть и мысли, пока кафедра эта занимаема была его предшественником. Явился между прочими и писанный со скуки на скучных лекциях, неподражаемый по весёлости и непринуждённости «Конёк-Горбунок» Ершова».Но это было только начало славы студента философско-юридического факультета (надо сказать, не самого прилежного). События развивались стремительно. В том же году Плетнев знакомит со сказкой и ее автором литературные круги столицы, не исключая и самого Пушкина. Автор «Царя Салтана» и «Золотой Рыбки» восторженно встретил появление «Конька-горбунка». «Теперь этот род сочинений мне можно и оставить», – заявил Александр Сергеевич и добавил: «Этот Ершов владеет русским стихом, как своим крепостным мужиком».М. Знаменский, запись разговора с Ершовым в конце 1863 г.: « – Вы были знакомы с Пушкиным? – Да, я бывал у него, если вытащат к нему. Я был страшно обидчив. Мне все казалось, что надо мной он смеется, например: раз я сказал, что предпочитаю свою родину. Он и говорит: – Да вам и нельзя не любить Сибири, – во-первых, – это ваша родина, во-вторых, – это страна умных людей. Мне показалось, что он смеется. Потом уж понял, что он о декабристах напоминает».Издатель А. Смирдин сообщает, что Пушкин не только встретил «Конька-горбунка» с живым одобрением, но и подверг его «тщательному пересмотру», а также написал «первые четыре стиха» к нему. К сожалению, нам неизвестно, в чем собственно заключались правки и советы Александра Сергеевича – не осталось не рукописей, ни заметок. Не все исследователи согласны с тем, что и первое четверостишие –За горами, за лесами, За широкими морями, Не на небе, на земле Жил старик в одном селе...– принадлежит Пушкину. Сторонники авторства Пушкина, кроме свидетельств Смирдина, приводят «Опись» его бумаг, где среди прочего упоминается и документ «Заглавие и посвящение Конька-Горбунка». Противники этой точки зрения парируют, что а) сам документ не найден; б) «Заглавие и посвящение» – это всё-таки нечто совсем другое, нежели текст стиха.Впрочем, и без этого влияние сказок Пушкина на «Конька-горбунка» заметно невооруженным глазом. Сказка Ершова написана тем же размером, что и «Царь Салтан» – а именно 4-хстопным хореем (он выбран поэтами не случайно, ибо хорей с его ударением на первом слоге характерен для народной поэзии) и с обилием глаголов. Много отсылок к Пушкину и в самом тексте «Конька-горбунка» – «царь Салтан», «Новый гроб в лесу стоит, / В гробе девица лежит...», «Пушки с крепости палят...».Забавно и совпадение сюжетов сказки Ершова и «Золотого петушка» Пушкина – в обеих старый царь хочет взять в жены плененную заморскую девицу (у Ершова царю 70, а девице – всего 15 лет) и жестоко за это расплачивается. К тому времени «Петушок» существовал лишь в рукописи, и Ершов о нем знать не мог. Зато Пушкин, увидев перекличку сюжетов, даже внес небольшую правку, перенеся шатер Шамаханской царицы с берега моря (где был шатер и Царь-девицы Ершова) в горы (это подметила А. Ахматова).Но не только Пушкиным вдохновлялся автор «Конька-горбунка»... Как известно, родиной Ершова была Сибирь. Он родился 6 марта 1815 года в деревне Безруково Тобольской губернии, но с самого детства его носило вслед за чиновником-отцом по разным сибирским городам. В каждом из них мальчик с жадностью впитывал местные сказки и предания, да и сам был охоч сочинять. «Собрать побольше старух, так вот и сказка» – как то сказал Ершов. К тому же он заявлял, что в своем «Коньке-горбунке» всего лишь пересказал уже имеющиеся народные сюжеты.И, действительно, отдельные сюжетные линии произведения Ершова можно найти в таких русских народных сказках, как «Жар-птица и Василиса-царевна», «Сивка-бурка», «Волшебный конь»... Да и не только в русских. Очень похожий сюжет встречается в итальянском сборнике Страпаролы XVI в. под названием «Приятные ночи» (им кстати, вдохновлялся и Пушкин). В сказке о царевиче Ливоретто герою тоже помогает волшебный конь, с помощью которого он исполняет задания султана – похищает принцессу Беллизандру, ищет ее утопленное кольцо, а затем достает живую воду. Беллизандра проводит жестокую презентацию: убивает Ливоретто, а затем оживляет и омолаживает его с помощью живой воды. Поведшегося на этот эксперимент султана никто оживлять, конечно, не стал.Продолжение следует...